[indent]Суббота всегда был моим самым любимым днём недели. Во-первых, потому что это выходной день. Не нужно торопиться на учебу или на дополнительные занятия, почти все, чем меня заставлял заниматься отец в детстве в субботу не работало, а значит впереди меня ждали сорок восемь часов удовольствия и занятий тем, что мне нравилось. Чем старше становился, тем больше появлялось увлечений, а времени на все это оставалось совсем немного, но все равно еженедельно выходные я распределял так, чтобы потратить как можно больше времени на чтение книг или изучение каких-то интересных для меня вещей. Но к сожалению, в нашей семье все, что ты любишь рано или поздно испортят. И чаще всего подобное было на совести моего отца. Я прекрасно понимаю, что все, что он делает - делается лишь во благо нам с сестрой. Но… черт возьми, испортить субботу? Это уже ни в какие ворота не лезет! Вырвать меня на разговор, который естественно несет выгоду только для него. Для меня же одни минусы. Еще даже не полдень, а я уже осознаю, что буквально через час он будет тут и не позволит мне насладиться романом Гюго под тенью деревьев. Кажется, я оделся не по погоде тепло, но в тени в самый раз.
[indent]Откладываю телефон в сторону, пряча его во внутренний карман рубашки, кажется, на пару размеров больше моего. Возвращаюсь к книге, перебирая мягкие страницы, снова и снова пытаюсь прочитать одну и ту же строчку, в надежде понять, что именно там написано. Я мог бы бросить эту затею, но я слишком упрям, чтобы так просто сдаться. Это, наверное, единственная схожая у нас с отцом черта характера - упрямство. Такое сильное, что его невозможно но сломить, ни сдвинуть, словно монолитная плита, невероятно тяжелая. Снова пробегаю глазами по первой строчке на странице, забыв, что уже читал ее пару минут назад. Мысль о том, что вот-вот сюда приедет отец не отпускала меня. Я прекрасно знал о чем именно он заведет разговор и заранее знал, что ему отвечу и как дальше будет все это развиваться. Мы слишком часто обсуждали его бизнес и его дикое желание передать все мне, чтобы заняться своей личной жизнью и пожить для себя. «Вы уже взрослые, а нам, старикам, давно пора отходить от дел, но для этого, нужно объяснить, рассказать и показать как именно работает вся эта «кухня». Из раза в раз одни и те же слова, которые я скоро начну цитировать и повторять за ним наизусть. Но он не терял надежды, показывая свое упрямство. А я не отступал от своего мнения.
[indent]Внезапно вспомнив о не написанной к понедельнику статье, все же откладываю книгу и возвращаюсь к телефону. Открываю новый документ с заметкой, смотрю на мигающий в экране курсор и слышу, как на заднем фоне кричат дети, сводящие с ума на детской площадке. От Сидни уже давно не слышно новостей, а она, между прочим, обещала встретиться со мной на выходных. Но этим вопросом я займусь чуть позже, когда решу все те проблемы, которые непременно доставит мне мой отец прямиком на своем черном мерседесе. Мой точно такой же, вместе с водителем, ждал меня у входа в парк. Отцу все же удалось убедить меня в том, что в моем положении передвигаться на автомобиле гораздо практичнее, и пусть я мог водить сам - пусть не так хорошо, как он, например, Луиджи будет рад сопровождать меня лично куда угодно. Даже если я захочу сделать марш-бросок до другого штата или континента. Эксплуатировать так людей отца я, естественно, не собирался, но мысль уехать отсюда прямо сейчас не отпускала меня, становясь все более навязчивой. Сворачиваю окно с заметками, перехожу в социальные сети, чтобы написать сообщение сестре. Была в сети минуту назад. Как всегда. Иногда казалось, будто Сид вообще не вылезает из телефона, а судя по тому, сколько фотографий за час она успевает выкладывать в интернет - она с ним уже давно стала одним целым. Ее история о невыносимом преподе, о котором она рассказывала в последнюю нашу встречу, только сейчас запоздало дошла до моего мозга, поэтому, недолго думая, отправляю сестре сообщение с язвительным контекстом, и снова прячу телефон в карман, напрочь забыв о том, для чего собственно вообще его вытаскивал. Пытаюсь вернуться к чтению книги, но либо время пролетело быстрее, чем я планировал, либо вселенная надо мной издевается, потому что буквально в ту самую секунду, когда я уже открыл книгу на нужной странице и снова попытался прочитать первую строку, чтобы уловить суть контекста, за спиной послышался знакомый голос, заставивший меня вынуждено обернуться. Отец выглядит уставшим, хотя я уже давно не видел его в нормальном состоянии или хотя бы в приподнятом настроении. Улыбаюсь почти также, как и он, одними уголками губ. - Рад тебя видеть, - я уверен, что он с легкостью определит лживость этих слов, особенно, если немного напряжет мозг и вспомнит о моей любви к субботе. Сам я ему, конечно же, напоминать не буду, но покажу всем видом. Упрямство в крови и на генетическом уровне. Не нужно даже делать днк-экспертизу - все сходства налицо. Убираю книгу в рюкзак, встаю, опираясь на трость, без которой уже давно не выхожу на улицу. Как удивительно. Еще утром все было хорошо, и та лазал по дереву, чтобы достать котенка для сестры, а уже вечером тебя оперируют. И на следующий день, или через несколько, сообщают о том, что ты больше никогда не сможешь ходить без трости. Вот так просто.
[indent]Выражение лица отца меняется, когда он видит меня в полный рост. Окидывает взглядом и молчит. - Как будто видишь меня в первый раз, - ухмыляюсь, пытаясь слегка разрядить обстановку. - Просто давно не видно тебя в такой простой одежде. И все равно ты в рубашке, - ловко отговаривается отец, неплохо отвлекая меня. Уже через пару минут мы шли по парку, придерживаясь прогулочного шага и обсуждали то, к чему я был заранее готов. Снова бизнес, снова та же история. Я даже не могу удивиться этому, потому что... все время одно и тоже. - ... Пойми, это действительно важно для меня, да и в целом для твоего будущего и будущего Сидни. Я бы очень не хотел, чтобы в конечном итоге на пороге нашего дома снова появилась ее мать и отсудила остатки того, что ей отсудить и не удалось, пускай даже это было по договоренности ведь... - я поднимаю уставший взгляд на отца, намеренно откашливаюсь, чтобы привлечь его внимание. - Я тебя понял и услышал. Я слушаю это уже давно, аккурат со своего совершеннолетия. Мое мнение не изменилось и вряд ли изменится. Я не смогу вести бизнес. Уверен, что у Сид это вышло бы в разы лучше, правда, - он хмыкает, будто считает, что мои слова о сестре и ее хватке какая-то шутка. - Я серьезно. Сам подумай. Она более жесткая, у нее твоя рука. А я что? Инвалид с тростью в окружении книжек? Ты выбирал «наследника» только по гендеру? Двадцать первый век, а ощущение будто ты выпал из прошлого и судишь людей, собственную дочь, на секундочку, по средневековым стандартам, - я пожимаю плечами, и мы снова продолжаем движение, хотя я уверен - отцу не очень понравилось все то, что я ему сказал: особенно завуалированное указание на то, что он ведет себя, как старик. Он очень трепетно относился к своему возрасту и в целом никогда не вел себя так, будто действительно случайно выпал из прошлого. Кроме моментов, касающихся непосредственно его бизнеса и всего того, что с ним связано. - Возможно ты прав, но я все же не согласен с тобой... в некоторых моментах, - он ведет себя на удивление спокойно, хотя в принципе никогда не отличался вспыльчивым нравом: если речь шла о нас с Сидни. В бизнесе он был настоящей акулой - прямо как моя сестра, которая дала бы ему фору во всех подобных вопросах. Я мог бы быть неплохим помощником для нее, правой рукой, ее логикой и разумом, помогая сдерживать ее повышенную вспыльчивость, любовь к азарту и ко всему, что связано с нарушением правил, особенно, что связано с этим. Обвожу взглядом парк, цепляясь за зеленую часть парка, точнее за плед на траве, на котором сидит девушка и явно подглядывает за нами. Ну, или наблюдает, а может и вовсе так совпало, а я себе уже напридумывал. Она нырнула обратно в книгу, которой была увлечена, а я быстро отвел взгляд, переводя его на отца. Нужно было слушать его, а не заниматься размышлениями на тему: кому я нужен и кто за мной наблюдает. Я становился чересчур мнительным. Не удивительно, особенно когда ты негласный наследник целой гостиничной империи и каждый второй мечтает подсидеть тебя или занять твое место. Увольте. Мне это совершенно неинтересно, и как жаль, что люди об этом даже не догадываются. Ведь для них сложно даже представить, чтобы хоть кому-то хватило ума отказаться от всего этого. - В общем, надеюсь, что ты приедешь в следующую пятницу. Хотел познакомить тебя и Сидни кое с кем и очень надеюсь, что вы поймете меня. Ситуация, конечно, на грани абсурда, но с другой стороны - это выглядит как отличная сделка, которую срочно нужно заключать, - отец одобрительно хлопает меня по плечу. Я рассеянно улыбаюсь, прослушав больше половины из того, что он успел рассказать. Отец провожает меня до выхода из парка и пропадает под крышей личного автомобиля. Я делаю прощальный жест рукой, даже не надеясь, что он увидит меня и иду в противоположную сторону. Где-то за углом меня должен ждать свой автомобиль и водитель, который довезет меня до редакции. Статью все же стоило закончить именно сегодня.
[indent]Но кто-то неожиданно почти сбивает меня с ног и, как бы это было не забавно, но трость позволяет в последний момент опереться о нее и остаться на неподвижно на ногах. Рыжая девушка выдает какие-то странные слова, но я до сих пор не могу отойти от шока происходящего. Она что, специально это сделала? Оглядываюсь по сторонам, чтобы убедиться, что отец уехал и отсеять вариант того, что все это подстроено именно им. Затем снова смотрю на незнакомку, пытаясь собрать в кучу мысли, разбитые по разным уголкам моего мозга, как кегли в боулинге при правильном ударе. Слова никак не соберутся в нормальное предложение, поэтому я просто молчу, до тех пор, пока из состояния оцепенения меня не выведет раскат грома и чужие пальцы, вцепившиеся  ворот моей расстегнутой рубашки. Ничего подобного сегодня не обещали, но, честно говоря, я даже не открывал прогноз погоды, собираясь на прогулку. Я всегла знаю, что рядом стоит черный мерседес, готовый спрятать меня под своей крышей от любой непогоды. А незнакомка, кажется сильно напугана. Никогда в своей жизни не встречал людей, которые так сильно боятся простого природного явления. Мы живем в городе, а не в далекой от цивилизации деревне, хотя даже там есть громоотводы и попасть под удар молнии может только идиот, ну, или счастливчик. Впрочем, я бы сказал что такие люди неудачники, но не в данном случае. Я просто молча отрываю ее пальцы от своего воротника, позволяя себе свободно двигаться. Дождь, ливанувший внезапно, видимо остудил ее пыл и привел в чувства, потому что уже через секунду после того, как ее сарафан стал почти насквозь мокрым, нам все же удалось начать двигаться в сторону машины. Помогаю ей сесть на заднее сиденье, с трудом залезаю сам, попутно прошу водителя отвезти нас куда-нибудь перекусить. Не знаю, что было у него в голове, но закусочная, оказавшаяся поблизости, видимо было единственным местом, где можно было поесть... не выходя из машины. Мысли крутятся вокруг незнакомки, которая безо всякого страха села в машину к незнакомцу и ведет себя так, будто знает меня уже очень давно. И теория о том, что все мы были знакомы друг с другом в прошлой жизни, меня совершенно не удовлетворяет. Саймон передает мне пакет с фастфудом, который почти сразу перекочевывает в руки незнакомки. Я молча наблюдаю за всеми ее действиями, включая то, где она съедает буквально всю еду и мешает мой кофе с молочным коктейлем, объясняя все это своими обширными знаниями в ютуб-культуре. Я молча принимаю свой стакан с кофе из ее рук, делаю глоток, находя про себя лайфхак действительно очень интересным, а получившийся напиток очень вкусным. Но слов все также не нахожу и продолжаю наблюдать за тем, как медленно пропадает из пакета последний картофель-фри. Вопрос, прилетающий почти сразу же, кажется, уже повторно, заставляет меня моргнуть несколько раз, словно я какой-то бездумный болванчик. - Для начала: я Блейз, а ты кто? И почему тебе так интересно узнать зачем мне трость, - поправляю ее справа от себя, опуская чуть глубже, под переднее пассажирское сиденье. - Не допускала мысль о том, что это просто трость? Или ты всем людям задаешь странные вопросы, которые тебя волнуют? И вообще, - фыркаю, чувствуя, наконец, как сходит оцепенение от испытанного ранее шока, а язык постепенно приобретает пластичность и начинает говорить осознанно и по делу. - Мне просто любопытно, а ты к слепым тоже подходишь и спрашиваешь зачем им собака-поводырь или там... ну, очки, например? - улыбка растягивается на моих губах. А это действительно забавно, если она вот такая простая и вот так легко и спокойно может задать вопрос человеку, о котором ничего не знает. - Мы точно не знакомы? Ощущение, будто тебя подослал либо мой отец, либо кто-то из тех, кому раньше слишком сильно мешала жить моя трость, - я бы улыбнулся, но вопрос серьезный, как и воспоминания, связанные с ними. - Я надеюсь на честный ответ, потому что я все равно узнаю правду. А дальше можем поехать куда-нибудь еще, где ты будешь еще задавать свои странные вопросы, - договариваю это и делаю еще один глоток из стаканчика с бывшим кофе. - Кстати, спасибо ютубу. Это реально вкусно, - сдержанно улыбаюсь, стараясь не выдавать своего внутреннего, почти детского, восторга.