[indent] В детстве я мечтал создать свою группу. Надеялся, что смогу отыскать талантливых ребят в стенах школы, мы будем собираться каждую среду, или пятницу или каждый день – и играть. Сочинять песни, писать музыку, общаться – быть командой мечты, у которых рано или поздно все сложилось бы безусловно идеально: мировой тур, свой мерч и атрибутика, фанаты, а еще лучше фанатки. Безусловно мечтать – не единственное, что я умел. Работать тоже. Естественно. Ведь для каждой мечты нужны деньги, а еще больше – наработки, умения и знания. Мама всегда говорили, что я будто родился с гитарой в рука. Неудивительно. Каждый мой день – состоял из музыки. Я слышал ее везде и всюду, на каждом углу, из каждого открытого настежь окна – слышал и чувствовал. Чувствовать ритм и мелодию – самое главное в жизни музыканта. Кончиками пальцев, фибрами души. Иначе – какой из тебя музыкант, если ничего, кроме того, как бестолково знать нотную грамоту, ты ничего и не умеешь. Не обязательно учиться в музыкально школе и обладать какими-то знаниями. Музыка, как и танец – тесно взаимосвязаны и имеют один общий знаменатель – чувства. Эмоции. Живые и неподдельные. Такие разные, всегда такие сильные, пробирающие до костей, залезающие под кожу и под корку головного мозга. Иначе – музыку себе я не представлял. Каждый текст – должен непременно добираться до души. Каждая нота – до сердца. От музыки должно дрожать и трепетать все внутри.
[indent] Я придерживался этих правил тогда, придерживаюсь и сейчас. И, наверное, стоило бы немного снизить планку, потому что ребята, которых я встречал на уроках музыки в школе – все как один были сухими и черствыми, как листы тетрадей, в которых они писали. Все это было не то. Я оставил надежду найти подходящую компанию, внутри все еще лелея надежду, что рано или поздно обязательно смогу собрать необходимую команду.
[indent] Но как известно: детская мечта – обычно всегда остается лишь мечтой. Ничего не изменилось, спустя столько лет я все также ищу людей, которые зажгутся со мной вместе, нашей общей музыкой, нашими общими песнями. А что в итоге? В итоге я стою за барной стойкой до десяти вечера и после, у меня есть час времени, чтобы под закрытой ширмой сыграть несколько песен, на внимание изрядно подвыпившей публики. Получить чаевые, собрать вещи и уйти домой. Спать. Каждый божий день одно и тоже. Мне везло лишь по пятницам и субботам, когда уставший народ стекался в наш бар, чтобы приятно провести время. В такие дни я срубал чаевых почти на сотню баксов, которые почти целиком и полностью – отправлялись прямиком на счет, а затем на погашение долга, который я сам себе придумал. Думать об этом хотелось меньше всего, потому что каждый раз задумываясь о том, сколько денег мне еще предстоит собрать – вырисовывался только один вполне логичный выход из этой ситуации - лезть в петлю. Но я, все-таки еще многого не сделал, да и подумаешь долг – никто с меня ничего не спрашивает, а мои проблемы – только мои проблемы. У меня есть работа. Есть мечта. И есть все, для того, чтобы ее исполнить.
[indent] - Ты сегодня выступаешь? – я только сейчас обратил внимание на стоящую напротив девушку-официантку, Стейси, самая адекватная из сегодняшней смены, которая, кажется, уже несколько минут пытается добиться от меня ответа. – Ты сейчас в нем дыру протрешь, - пальцем указывает на стакан, который я, действительно, слишком усердно протираю. Убираю его к остальным, берусь за следующий. – Так что? Выступаешь? – снова задает вопрос, а я лишь молча пожимаю плечами. Народу было немного, наверное, в выступлении сегодня не было смысла. – Думаю, что нет, - качаю головой, поджимаю губы, вновь отвлекаюсь на стакан, на этот раз другой. За барной стойкой почти нет посетителей, большую часть заказов официанты разносят по столикам. Единственный, кто сидит за барной стойкой, в самом конце, но так отчетливо перед моими глазами, что я невольно наблюдаю – молоденькая девушка. Совсем молоденькая. Настолько, что первый мой вопрос в голове: как она вообще тут оказалась и прошла через охрану на входе. Мы не элитный клуб, возможно, ребята секьюрити даже не обратили внимания на ее столь откровенный молодой возраст и внешний вид. – Ты не знаешь, что за парень окучивает ту девчонку? И почему она так долго тут и не уходит с ним? – киваю головой в сторону нашей гостьи, а затем возвращаю все свое внимание обратно к стакану. – А, ты об этом, - Стейси кидает взгляд в ту сторону, куда я указал, опирается о барную стойку, чтобы говорить, как можно тише. В наших правилах не обсуждать клиентов, но тут, кажется, ситуация совсем другая. – Она приходила сегодня на пробы к Алексу, кажется, прошла их и, пока тебя не было – даже попыталась выступать. Но что-то пошло не так и теперь, как видишь, - замолкает. Нервное напряжение, которое внезапно возникает в воздухе – выражается лишь монотонным стуком пальцев о деревянную поверхность стойки. – Не знаю, что это за парень, первый раз его вижу, - это заставляет меня отвлечься от моего занятия. Внимательно изучаю лицо коллеги, вижу, как нервно она жует нижнюю губу, а стук пальцев и этот монотонный звук начинает сводить меня ума. – Он уже давно крутится вокруг нее, и я обслуживала их столик. Он заказывал..., - только лагуну и ничего себе, - заканчиваю я за ней. Мы встречаемся взглядами, словно одновременно осознали суть бытия и смысл жизни. Что-то важное щелкает в голове, и от того, что ничего по сути не могу сделать нервно начинаю бегать глазами по стойке. Слышу звук двигающихся в голове шестеренок, но никак не могу поймать мысль, которая так отчаянно ускользает от меня. – О чем думаешь? – моя задумчивость вряд ли можно было скрыть даже от самого невнимательного посетителя, а уж от Стейси, знавшей меня давно, тем более. – Да так, - отмахиваюсь, потому что иного ответа на ее вопрос не нашел. Вскидываю руку, чтобы определить сколько мне осталось до конца смены. – Стив должен был прийти сегодня раньше, - девушка заведомо опережает мою мысль, и я не могу сдержать ухмылки. – Это было просто, не благодари. А вот и он.., - кивает в сторону главного входа. Я облегченно выдыхаю, закидываю полотенце на плечо, сам не знаю зачем. Какая-то дурацкая привычка, от которой не могу избавиться с тех пор, как пришел сюда работать.
[indent] Чем дольше Стив готовится к смене, тем более нервным я становлюсь. Не могу отвести взгляда с конца стойки и в следующие заказы не добавляю алкоголя, не порчу пропорции, но не позволяю девушке опьянеть еще сильнее. Она почти склонилась над стойкой, а внутри меня вопит возмущение и какое-то идиотское чувство самосохранения. Сейчас – я не могу ничего сделать. А через десять минут, когда скину с себя должность бармена и стану простым посетителем, может быть даже осушу одну стопку Б-52 для пущей храбрости, никто и ничто не сможет меня остановить. Девчонку нужно было спасать, иначе сегодняшний вечер для нее закончится слишком плохо, а для нас в дальнейшем – сплошными посещениями копов. Я чувствовал беду за версту, как надрессированная собака-ищейка, которая среди тысячи вариантов выберет единственный правильный. – Что будешь делать? – Стейси задает свой следующий вопрос, когда вновь возвращается ко мне с пустыми стопками на подносе. Следит за тем, куда я продолжаю пялиться. – Ну, с ними, - уточняет, а я вновь качаю головой. – Понятия не имею, но чую, что потом это доставит очень много проблем и ей и нам в частности, - говорю тише, чем прежде. – Где его носит? – шиплю, оглядываюсь по сторонам, пока не замечаю торопящегося к нам моего сменщика. – Я на месте, готов к работе, как дела, ребят? – я не даю ответа, хлопаю его по плечу, будто передаю эстафету, вручаю полотенце, которое сдергиваю с плеча. – Пригляди за ней, - даю установку коллеге, получаю ее одобрительный кивок, и исчезаю в подсобке в тот момент, когда она удовлетворяет любопытство, как всегда все пропускающего, Стива.
[indent] Переодеваюсь так быстро, что чуть не рву футболку в момент, когда не могу снять ее с себя. Принимаю решение, что самым главным сейчас будет попытка успокоиться и действительно упокоиться. На такую горящую голову невозможно предпринять что-то разумное, как и не совершить ошибку, из-за которой потом проблем не оберешься. Выдыхаю. Прикрываю глаза, не знаю, что мной двигает потом, потому что целенаправленно выхожу из подсобки и направляюсь к девушке, которая почти спит за столом и не предпринимает никаких попыток к сопротивлению в момент, когда незнакомый парень тянет ее за собой. – Эй, милая, все в порядке? Я почти закончил, думаю, что мы можем идти, - принимаю вид, будто мы давно с ней знакомы. Играю на дурака, пытаюсь напугать своей излишней заботой и принять вид парня, который прекрасно знает эту девушку и уж точно не даст в обиду. – Извините? Чем-то помочь? Я тут работаю, не мог отойти от стойки, просто наблюдал за вами со стороны и никак не могу понять, что вам нужно от моей девушки и почему вы так отчаянно пытаетесь утянуть ее за собой? Она давала согласие? – киваю в сторону незнакомки, которая впервые за все время моей тирады подняла глаза и, кажется, начала немного фокусироваться в пространстве. – Кажется, нет, и, если вы не прекратите тянуть ее за собой против ее воли, я буду вынужден вызвать охрану, а может лучше сразу полицию?- цепляюсь пальцами за его руку, которой он сжимает плечо девушки. – Лучше идите, - киваю в сторону выхода, но тот упрямо продолжает тянуть ее, безвольную, за собой. Отпускаю хватку. Позволяю ему сделать то, что задумал. Только стоит ему пересечь порог бара, как мои руки будут полностью развязаны. Здесь – все внимание приковано к нам. Здесь – меня знают и сложно будет объяснить бушующие внутри меня эмоции в ответ на такое упрямое продолжение действий. Насколько нужно быть тупым и наглым, чтобы, глядя в глаза и зная о том, что согласия на продолжение «вечера» этому уебку никто не давал, чтобы делать это?
[indent] Они выходят за пределы бара. Покидают помещение, и я не медлю больше ни секунды – выхожу следом. Бросаю взгляд в сторону барной стойки, встречаю со взволнованной Стейси и напрягшимся Стивом. Они взглядом мне показывают идти, получают в ответ мой беглый кивок и теряют меня из виду. Потому что в следующее мгновение, я толкаю входную дверь от себя. Прохожу мимо охраны, ускоряю шаг, чтобы не потерять из виду девушку, которая проявляет сопротивление и того парня, который активно продолжает тянуть ее за собой темный переулок, несмотря на ее откровенный отказ. – Эй, - заставляю его обернуться. Мне достаточно совершить несколько размашистых шагов, чтобы достигнуть его. Дернуть за плечо, заставить разжать пальцы, которыми он так крепко сжимал запястье девушку. И нанести первый удар по лицу, который выбивает землю из-под моих ног и из-под ног этого парня. Теряется в пространстве. Я чувствую, как резко острой болью пронзает костяшки, но никак на это не реагирую, потому что первой моей целью стоит – спасти ее, а потом уже все остальное. – Пойдем, ну, же, - цепляю ее под руку, тяну в сторону, поближе к свету фонарей, чтобы быть на виду у людей. Их совсем немного, но они станут моим гарантом на спасение, если следующий мой удар будет решающим, или же тот парень решит взять реванш. И он решает сделать это. Допускает главную ошибку в своей жизни. Цепляет меня за шиворот футболки, дергает на себя. Мы играем в какое-то странное перетягивание каната, в собственном лице. Бросаю взгляд на постепенно трезвеющую девушку. Читаю в них страх и полное отсутствие понимания. Но не успеваю ничего сказать, потому что следующее, что я вижу – летящий мне в лицо кулак. А следующее, что я слышу странный хруст.
[indent] Кажется, мне сломали нос. И честно говоря, я не рассчитывал, что так закончится мой рабочий день и уж тем более не думал о том, что так закончу сегодняшний вечер. Но сдаваться я не намерен. Думаю, это было понятно изначально и зачем пытаться продолжать эту бесполезную борьбу – мне тоже не понятно. И, наверное, это продолжалось долго, если бы кто-то из проходящих мимо людей не произнес такое волшебное слово «полиция». Снова. И во второй раз оно подействовало почти сразу же.
[indent] Мы с незнакомкой остались один на один, вместе с моим сломанным носом и ее алкогольным опьянением. – Веселый вечерок получился, - ухмыляюсь, потому что не знаю, как реагировать на это иначе. – Ты как? Идти сможешь? Или лучше вызвать такси? – вытираю кровь, которая почти моментально засыхает на губах, оставляя неприятный металлический привкус. В темноте не различаю черты лица, но точно помню, что она была довольно милой. Наверное, именно поэтому тот козел на нее и клюнул. А еще Стейси что-то говорила про пробы, или мне показалось? – Как тебя вообще занесло к нам и как ты, черт возьми, умудрилась так напиться? Любишь влезать в неприятности? – выпрямляюсь, чтобы не выглядеть слабаком, который чуть не сложился как карточный домик от парочки ударов. Подумаешь, с кем не бывает. Но жизнь меня явно к такому не готовила. И не думал я, что она рискнет вот так вот со мной обращаться. Ладно, лучше так, чем с толпой задир в подворотне, где ни помощи, ни посторонних. Тем более спасать дам в беде – нынче явление редкое и очень даже благородное. – Пойдем, выйдем на свет, чтобы ты не подумала, что я тоже пытаюсь что-то сделать... не то... не знаю, что будет, - киваю в сторону освещенной части улицы, придерживаю ее под руку, чтобы найти опору самому и помочь ей, хотя в таком состоянии вряд ли я буду полезен еще больше. Но все же иду вперед и не задерживаюсь больше ни секунды.

[indent] Я вынужденно замираю посреди улицы – самый глупый поступок за сегодняшний вечер. Но, естественно, по глупости не сравнится с тем, что делала эта барышня в баре. Точнее, что пила и в каком объеме. Но я не Господь Бог и не имею права осуждать, при условии, что я сам, собственноручно наливал ей эти коктейли, только с маленькой пометкой – следил за каждым выпитым бокалом, и как мог контролировал ее состояние опьянения, подливая больше сиропа, нежели алкоголя. Если бы я был на суде – меня бы не оправдали, но сейчас это волновало меньше всего. Тот идиот от нее отклеился, она в безопасности, по крайней мере сейчас, потому что единственное за что я могу ручаться – за собственные мысли и мотивы. А они, были максимально прозрачными. Элементарная помощь. Не больше. Не было в моей голове мысли заменить этого парня, овладеть ей или что он там намеревался сделать. И, кажется, догадываюсь почему не стал бы этого делать, даже если обоюдно – по тому, как бережно она достает пачку бумажных салфеток из кармана. Говорит короткими фразами, тычет в мое лицо, но рой мыслей в голове не дает рассуждать от слова совсем. Я просто молча пялюсь на нее, выражая недоумение эмоциями на лице. Нос неприятно ноет, голова тоже, и сейчас больше всего на свете я мечтаю о том, что окажусь на своей любимой кровати и просплю на ней до завтрашнего вечера. Но все же принимаю из ее рук салфетки, еле справляюсь с липкой застежкой, достаю одну и наощупь промокаю лицо там, где у нее не получилось. – Спасибо, - пытаюсь улыбнуться, но спекшаяся на губах кровь не дает этого сделать, поэтому принимаюсь отчаянно оттирать лицо. Как будто пытаюсь перевести тему, или не смотреть на нее вот так с любопытством, потому что она завораживает. Даже будучи пьяной выглядит по детски наивной и беззащитной. Как будто ребенок, которого выпустили во взрослый мир, не дав инструкцию по использованию. Нужно отвезти ее домой, вряд ли она сможет ответить хотя бы на один мой вопрос сейчас, и уж тем более вряд ли вспомнит завтра сегодняшний вечер. Может, оно и к лучшему. Не хочется, чтобы в голове такой милой девушки застревали воспоминания о том, как ее чуть... не хочу даже думать об этом. Возвращаю обратно упаковку с салфетками, но из-за потери концентрации внимания – незнакомка даже не обращает на это внимания, поэтому в конце концов, прекратив свои попытки возвращения злополучной упаковки – убираю их в задний карман джинс.
[indent] - Давай я вызову такси, - вытаскиваю телефон, попутно цепляю ее под руку, в тот момент, когда она чуть не вписывается в фонарный столб. Ее спасает какой-то зазевавшийся незнакомец, который уже был готов выпустить на нее большую кучу негатива, а я, ловко лавируя – благодарю его кивком головы и одними губами, увожу девушку в сторону. Прямо по дороге, перемещаемся очень медленно, потому что мое отвлечение на экран мобильника и ее еле плетущиеся ноги – не позволяют развивать скорость чуть больше. С трудом нахожу такси, которое приезжает быстрее, чем ожидалось. Я готов расцеловать таксиста, но в момент, когда она задает вполне логичный вопрос – куда? – я поворачиваю голову, чтобы поинтересоваться у своей новой знакомой адрес ее квартиры или дома – она уже мирно спит, откинувшись головой на спинку сиденья. Называю свой адрес, встречаюсь с вполне осознанным подозрением в глазах водителя, но, он все же вбивает адрес в навигатор, пока я ему, как на духу рассказываю о том, что это моя подвыпившая кузина, которая отмечала свое совершеннолетие. Не нужны мне сегодня еще какие-то проблемы – достаточно сломанного носа.
[indent] Таксист тормозит возле знакомой многоэтажки. Я выхожу из машины, расплатившись с водителем, бережно забираю девушку с заднего сидения, буквально на руках уношу ее в сторону подъездной двери. Не знаю, как, но в фильмах это выглядит совсем иначе. Наверное, потому, что в фильмах актеры трезвые есть куча помощников и группы поддержки – а в реальности: я и пьяная девушка, которая мирно спит, не подавая признаков... хотя бы частичной бодрости. Дорога до квартиры – самая сложная дорога в моей жизни. Даже переезд из старого дома после ареста отца – было не таким тяжелым событием, как то, что я делаю сейчас – бережно переношу девушку в собственную квартиру, даже не задумываясь о том, что она подумает, что подумают соседи или вообще кто-то вокруг меня, кто прямо сейчас наблюдает эту странную картину. Как будто я какой-то маньяк, который тащит жертву в свое логово. Чушь какая-то. Фантазия разыгралась, а я почувствовал странный дискомфорт, в момент, когда руки обвили мою шею, словно находя опору, или..., наверное, думает, что я ее игрушка, с которой она спит по ночам. Но, она ведь действительно так молодо выглядит и.. такая милая, что я не могу вести себя иначе. Просто не получается. Мог разбудить, узнать адрес и отнести ее домой, на попечение родителям, которые, наверное, сейчас с ума сходят потому что их дочь не явилась домой. Но из ее сумочки не доносилось ни одного уведомления – значит никто не искал. Может, знают где она и приедут искать? Господи, почему я вообще об этом думаю? Почему вообще допускаю мысль о том, чтобы рассуждать на эту тему? Она, в конце концов взрослая девушка, ведь без подтверждения возраста не попала бы ни то что на прослушивание – даже в бар. Наш управляющий тот еще козел и даже разговаривать не стал бы с малолеткой. Ладно, это успокаивает. Совсем чуть-чуть.
[indent] Оказываюсь в квартире и почти сразу направляюсь в сторону спальни. Не раздумывая, укладываю девушку в кровать и, дождавшись, когда она мирно продолжит спать дальше, укрываю одеялом плечи и, ухожу. Да, сплю я сегодня на диване, но, ничего – бывали и похуже места, а тут, хотя бы родной диван. Но уснуть сразу не удалось, как бы я не хотел. Просидел почти половину ночи глядя в окно и наблюдая за глубокой ночью по ту сторону стекла. Нос все также тянуло, и лишь к концу своего молчаливого уединения я вспомнил о том, что неплохо было бы умыться, да и вообще – взглянуть на свою подкорректированную физиономию. Но на деле все не так плохо, как мне казалось. В любом случае стоит показаться врачу, а так, в целом, умытым – я выгляжу, как и прежде. Наверное, больше надумываю, чем есть на самом деле. Живу в каких-то своих иллюзиях. И откуда они только берутся? Мать часто говорила, что я тот еще фантазер, но не думал, что смогу протянуть эту черту характера за собой до такого возраста. Кстати о матери. Тянусь рукой к телефону, чтобы проверить уведомления. Но телефон молчал и молчит до сих пор. В отличие от телефона моей сегодняшней соседки, который разрывается на весь коридор, нарушая мирную, почти гробовую тишину. После нескольких неудачных попыток, все же нахожу его в сумочке, кидаю взгляд на фотку на экране звонящего. Очень похожий парень, который гораздо старше девушки, короткое имя, никаких обозначений о том, что это ее парень – я снова думаю не в том ключе, что надо. На звонок не отвечаю, позволяю себе лишь отключить звук и еле слышно пробравшись в комнату – оставить ее телефон на тумбочке возле кровати. Окидываю взглядом комнату – вроде ничего не нужно. И наконец, чувствую тяжесть в голове и в теле. Понимаю, что засыпаю, поэтому, стараясь не растерять этот сонливый настрой – ухожу, пристраиваюсь на диване и проваливаюсь в глубокий сон.
[indent] Приятное состояние полной опустошенности. Никаких мыслей о том, что будет завтра. Полная расслабленность и наслаждение этим состоянием, как будто не был в нем уже очень давно. Скорей да, чем нет. Действительно, большую часть времени проводя на работе – мало обращаешь внимания на такие простые радости в жизни, как сон или вкусная еда. И первое, что мне удалось попробовать этой ночью – прямо сейчас помогает абстрагироваться от жизни совсем. И, я был бы рад, если это состояние продолжалось вечно. Только жизнь, решила внести свои коррективы. — Помогите! Спасите! Кто-нибудь! – чужой голос из-за стены, заставляет меня подскочить на месте, и, из-за повышенной неловкости и невозможностью рассчитать размер площади, на которой я спал – оказываюсь на полу. С оглушительным грохотом. С громогласным: – блять, которое слышал, наверное, весь дом. Вскакиваю на ноги, потому что продолжающиеся крики о помощи – пугают меня, но больше всего пугает отсутствие понимания, что блять тут происходит. Выскакиваю в коридор, дергаю ручку собственной спальни, ощущая себя героем романтического боевика, где я – в очередной раз стал спасателем дамы из беды. Только вот жизнь – не кино. И та самая дама сейчас не в самом лучшем расположении духа, скорей напуганная, чем агрессивно настроенная, сидя на моей кровати продолжает звать на помощь. – Ты какого хрена так орешь? – тру затылок, которым лихо приложился к полу в момент своего падения. Оглядываю ее с ног до головы. – У самой то как? Голова не болит? – фыркаю, потому что прекрасно помню события вчерашнего вечера, а вот она, увидев меня на пороге, явно не очень. – Никто тебя не трогал и не будет трогать, поэтому прекрати орать. Если хочешь получить ответы на свои вопросы – пойдем на кухню. У меня есть кофе, а судя по твоему виду – тебе он сейчас явно не помешает, - не думаю о том, что мог как-то задеть ее своими словами, разворачиваюсь и исчезаю с порога. Замираю по середине кухни, окидываю взглядом маленькую студию и приоткрытую дверь, ведущую в спальню. Уверен, что видел, как кто-то проскользнул в ванную, но не получаю ни одного подтверждения. Протираю лицо ладонями, пытаясь избавиться от тупой боли в затылке и песка в глазах – явно не выспался, да и вчерашний инцидент дает о себе знать. Так еще и такой истошный крик. Господи, хоть бы соседи не вызвали полицию, по крайней мере раньше того момента, как я объясню ей, что тут произошло и происходит на данный момент. Мне и самому нужно сложить два плюс два, потому что сейчас мозги отказывались работать, а в таком случае – я мало фильтрую то, что говорю, и могу наговорить много лишнего. Ей не нужно знать, о том парне, но как объяснить разбитый нос? Очень много вопросов и еще меньше ответов. Но сначала нужно разобраться хоть с чем-нибудь. Например, с навязчивой головной болью.
[indent] Ищу на кухне аптечку, прикладываю все усилия, но ничего кроме бинтов и пластырей не нахожу. И на кой черт они мне в таком количестве? Ладно, видимо избавиться от одной из множества проблем мне не удастся, и я почти смирился с этим. Пока на пороге кухни не появилась моя ночная соседка, которая с прежним удивлением на лице осматривает мою квартиру, и, не стесняясь, разглядывает меня. Очень внимательно, как будто пытается запомнить в мельчайших подробностях, а потом описать мой фоторобот. Тяну руку к футболке, оставленной мной ночью, натягиваю на себя так же быстро, как и отворачивается незнакомка. А когда я поворачиваюсь – она стоит с одним из кухонных ножей. – Камон, ты, что издеваешься надо мной? – выставляю руки перед собой, слабо представляя, как именно это мне поможет сейчас, против девушки с ножом. – Я даже не прикасался к тебе! – возмущаюсь, даже немного обиженно, - ну, кроме момента, когда нес тебя сюда, - добавляю вскользь, но стараюсь не акцентировать на этом ее внимание, а то надумает себе еще чего-нибудь лишнего, - неужели ты совсем ничего не помнишь? – с мольбой в голосе и глазах. Ну, серьезно? Это какая-то шутка судьбы или как это иначе назвать, если в момент, когда хочешь быть классным парнем – в глазах хорошенькой девушки – сложно отрицать этот факт, трезвая и при дневном свете она стала еще более очаровательной, ну, не считая холодного оружия у нее в руках, которым я буквально вчера резал мясо, предварительно наточив – а в итоге становишься самым главным чудовищем этого квартала. Несправедливая вещь, эта ваша взрослая жизнь.

[indent] За свою не очень долгую жизнь я бывал в разных ситуациях. В смешных и не очень, в курьезных, в сложных, в странных. Но в таких, чтобы девушка стояла напротив меня с ножом и защищалась – еще не было. Наверное, поэтому я стою напротив, как идиот, и пытаюсь уговорить ее не делать лишних движений. Не то, чтобы я переживал за свою безопасность – скорей за ее – но не хочется быть проткнутым случайно – или нет – мне с лихвой хватило вчерашнего инцидента. – Нет, серьезно, с ножом? – внимательно смотрю на незнакомку. Обращаю внимания на тонкие черты лица, на то, как стремительно быстро они меняются, как будто кто-то стирает их ластиком и быстро-быстро рисует новые, как на кадре с анимацией. Руки расслабляются, она тоже, а следом и я, когда нож ложится на стол. – Спасибо, - с некой иронией в голосе отвечаю на жест доброй воли. Она садится за стол, а я продолжаю стоять на месте, потому что не знаю... не был готов к подобному развитию событий так скоро. Замечаю, как она морщится и цепляется пальцами за голову, словно мучается от боли. Не удивительно – если столько выпить, что на утро не помнишь, что с тобой было – удивительно, как голова не взорвалась сразу же, как она открыла глаза. Ставлю перед ней кружку с горячим кофе. Наблюдаю за тем как медленно она тянется к кружке, и повисшая тишина нарушается лишь едва различимой вибрацией. Оглядываюсь по сторонам, но понимаю, что истинный источник находится не вокруг меня, а передо мной. На пол падает упаковка с таблетками, к которой тянусь без промедления и, естественно мы сталкиваемся лбами. – Черт, - успеваю взять упаковку с пола прежде чем отстраняюсь, потирая ушибленное место. – Я просто хотел помочь, - отзываюсь на ее возмущение. Протягиваю таблетки хозяйке, ловлю на себе внимательный взгляд, в глубине души надеясь, что все же заслужу хотя бы толику доверия, ведь я до сих пор не сделал ничего такого. Ну, разве что вызвал новый спазм и головную боль. – Прости, - говорю чуть слышно и возвращаюсь к кухонной стойке, где делаю еще один кофе, но на этот раз для себя. Повисает странная тишина, но я не чувствую от этого дискомфорта. Только взгляд на своей спине. – Если ты думаешь, что я маньяк, то спешу тебя разочаровать, маньяк из меня не очень, слишком жалостливый, - говорю не оборачиваясь. Наливаю в стакан воды, медленно, не торопясь. Не хочу делать никаких лишних движений, потому что мне кажется еще чуть-чуть и ей будет реально плохо. Обычно я двигаюсь слишком быстро и слишком активно перемещаюсь, а подобное может вызвать тошноту, особенно с похмелья. Чувствую все тот же взгляд на себе, поэтому поворачиваюсь, опираясь о стойку. Делаю большой глоток, лишь после этого вспоминаю, что кофе невыносимо горячий. Еле сдерживаю слезы, которые вот-вот брызнут из глаз от того, как сильно я обжегся, но не могу показать свой невысокий интеллект сейчас. Господи, что я вообще несу и почему мои мысли находятся в таком состоянии, будто пил я, а не девушка за столом. Ставлю перед ней на этот раз стакан с водой, чтобы запила таблетки – все же мучить человека, тем более такую милую и юную девушку не в моих правилах. – На самом деле тебе сейчас помог бы бокал вина или шампанского, но запивать похмелье алкоголем удел либо алкоголиков, либо очень неопытных выпивающих, но все же, если что – я думаю, что найду что-нибудь подобное где-нибудь в квартире. Не знаю зачем предложил и где на самом деле буду искать бутылку с тем или с другим, потому что сам пил слишком редко, разве что таскал бутылки с пивом из бара в особенно тоскливые вечера, когда душе хотелось расслабиться, а идти никуда кроме как домой не хотелось. – Ну, или есть бутылка пива, - открываю дверцу холодильника, бросаю взгляд на девушку и в ответ на ее отрицательное покачивание головой закрываю дверцу.
[indent] - Я Мигель, - подставляюсь почти сразу в ответ. Наконец-то мы по-настоящему знакомы, и я могу обращаться к ней по имени, не использую все эти странные ужимки и слова, когда попросту не знаешь, как подойти к человеку. Ладно, признаться честно мне было немного не по себе от того что мы не познакомились сразу, а она, пройдя мимо этого наипростейшего пункта знакомства, оказалась в моей квартире еще и проснулась не с самыми положительными мыслями. Все как-то странно и запутанно, что мне хочется на секунду присесть, чтобы подумать. Но я не делаю этого, а как раз наоборот, открываю рот и начинаю говорить. Наверное, для того, чтобы снять с самого себя странное напряжение и это чувство смущения, которое накрывает с головой всякий раз, когда она на меня смотрит. - На самом деле того парня я видел не впервые и мне не очень понравилось, что он в который раз пытается споить и увести за собой молоденькую девушку. Никому бы такое не понравилось, поэтому да, когда закончилась моя смена я решил последовать за вами и, наверное, мои подозрения оправдались бы, если бы... - замолкаю на мгновение, потому что понимаю, что чем дальше и больше рассказываю ей о событиях прошлой ночи, тем более напуганным становится ее лицо. – Ладно, не будем о грустном. Все закончилось хорошо, все живы и здоровы, поэтому... - пожимаю плечами, сажусь за стол на стул, напротив. На замечание о своем носе отмахиваюсь, в очередной раз пытаясь не выглядеть кисейной барышней, которой больно или дискомфортно. – Все нормально, небольшая царапина, - да, и смещенная перегородка, но это тоже ничего. Пытаюсь улыбнуться, потому что обстановка накаляется и становится более напряженной. – Кстати, тебе кажется вчера кто-то звонил, не знаю, парень или брат, но я отключил звук и отнес твой телефон к тебе в комнату, ну, это так мало ли что, - говорю это из вежливости, потому что не знаю, кто действительно звонил – и, наверное, как-то издалека пытаюсь это понять и, странно думать об этом, но она действительно довольно милая, и я был бы не я, если бы не обратил на это внимание – и не хочу выглядеть козлом, который копается в чужих вещах и сумочках. Ведь не просто так телефон оказался рядом с ней, верно?
[indent] На ее вопрос о холодильнике киваю утвердительно, пытаюсь задержать взгляд на своей кружке с кофе, делаю еще один осторожный глоток, но на этот раз чуть остывший кофе выглядит не таким опасным, как до этого. Искоса наблюдаю за движениями на кухне. Никто кроме меня тут никогда не готовил и чудно даже наблюдать за этим, а когда это делает девушка, невольно появляются мысли, что... Нет, Мигель, остановись и прекрати думать настолько вперед. Это всего лишь случайность, всего лишь попытка быть вежливым и помочь даме, находящейся в беде. Она ведь действительно была в беде? Да. Все. Нужно притормозить и прекратить видеть в ней потенциальную кандидатку в... Господи, об этом даже думать тошно. Но когда передо мной на столе появляется сэндвич, а желудок издает странный протяжный звук, призывая заполнить его хоть чем-нибудь – мысли сами по себе рассеиваются. Слежу за тем, с каким наслаждением Кармен накидывается на свой сэндвич, делаю тоже самое. – Очень вкусно, - жую с наслаждением, хотя поставь мне сейчас пенопласт я бы жевал также, но все же – получилось действительно очень вкусно и грех не похвалить повара. – Ты часто готовишь? Ощущение, как будто постоянно, - что за тупые вопросы? Ругаюсь на самого себя мысленно и мечтаю заклеить рот скотчем, но лучше будет засунуть в рот еще часть этого вкусного сэндвича и наслаждаться сочетанием ингредиентов, услаждая свой желудок. – Я очень надеюсь, что в следующий раз ты не будешь пить так много... - одергиваю себя на середине предложения, и почти сразу пытаюсь оправдаться, - не в смысле что я пытаюсь поставить тебе это в укор, а... просто рядом может оказаться кто-то не такой внимательный и сочувствующий, как я, - закидываю в свою копилку еще пару плюсиков, хотя это и выглядит, как попрошайничество, но я не обращаю внимания. Веду себя как последний идиот и ничего не могу с этим сделать. Не знаю почему. Наверное, из-за того, что она сидит передо мной такая милая, потрепанная и уставшая, словно не спала всю ночь, хотя на часах уже давно за полдень. – Был какой-то повод? – интересуюсь осторожно, пытаюсь изведать территорию и понять, что можно говорить, а что лучше не стоит. – Надеюсь, это не из-за какого-нибудь придурка, который разбил тебе сердце, потому что оно того не стоит от слова совсем, - отвожу взгляд, изучаю полупустую кружку перед собой, пальцем собираю несколько крошек со стола и отправляю их на тарелку. Сэндвич уничтожен так же быстро, как и был приготовлен, и я не решаюсь попросить сделать еще, потому что с каждым сказанным мною ранее словом – чувствую, как закапываю себя в неизвестном месте и вряд ли смогу выбраться. Сгорю со стыда и позорно умру на собственной кухне. – Прости, это не мое дело, не буду совать свой... сломанный нос чужие дела, - улыбаюсь немного виновато, и все так же не решаюсь поднять взгляд. – Надеюсь, тебе получше, - сейчас был бы готов встать и уйти, лишь бы не чувствовать этот стыд, от которого уши наливаются красным, а лицо покрывается каким-то девчачьим румянцем. Веду себя как подросток на первом свидании, а мог бы наоборот взять «быка за рога» и начать действовать. Но, изобилие вопросов в моей голове и отсутствие ответов на них не позволяют это сделать от слова совсем. Поэтому я и продолжаю сидеть, как дибил, не решаясь сказать еще хоть что-нибудь.
[indent] Из моих собственных мыслей меня вырывает телефонный звонок. Он так нагло врывается в сознание и так истошно оповещает о том, что кому-то срочно нужно со мной пообщаться, что я сперва не сразу понимаю, что звонит именно мой телефон. Смотрю на Кармен, затем перевожу взгляд на гарнитур кухни. Источник звука где-то за моей спиной. Оборачиваюсь на диван, где и проспал всю ночь, тянусь рукой в его сторону. Одно неловкое движение и с грохотом слона в посудной лавке я падаю со стула, вместе с ним. С очередным громогласным, - блять, - проклиная всех тех, кто придумал стулья со спинками и собственную неуклюжесть, понимаю, что смеюсь почти в голос. Не знаю, что это – выброс адреналина или наложившийся отпечаток вчерашнего стресса, но мне так смешно, что со стороны покажется, будто я тронулся умом. – Видимо у меня сегодня весь день будет одни сплошные падения, но со стульев я еще не падал, - еле восстановив дыхание говорю, в момент, когда Кармен протягивает мне руку, чтобы помочь встать. Понимаю, что это плохая идея, но все же принимаю помощь. Хватаюсь за ее руку, тяну на себя, чтобы встать, как в следующую секунду понимаю, что девушка летит прямо на меня. Никто из нас не подумал о том, что мой весь гораздо больше веса миниатюрной девушки. Мгновение, и вот мы снова на полу – под моей спиной жесткая спинка стула, спина ноет от повторного удара, а я вновь срываюсь в истерическом смехе, как будто все эти эмоции столько лет держал внутри себя, что они рано или поздно должны были бы найти выход и вот – наконец-то нашли. – Прости, - очередной смешок, - правда прости я не хотел, - встречаюсь с ней взглядом. Внимательно смотрю в большие выразительные глаза, облизываю губы, как-то странно и не чувствуется неловкость только воздух становится тяжелее и вот-вот рухнет на нас обоих. Скольжу взглядом с глаз на кончик носа, ниже на губы. Задерживаю взгляд и отказываюсь признать тот факт, что хочу поцеловать ее. Это так странно и необычно, что сложно не то что поверить, а даже думать об этом. Отрываю взгляд от губ, которые она так же в ответ на мое действие облизывает. Теперь в воздухе повисает неловкость, а я не знаю, что с этим сделать. Секунды превращаются в минуты, мы замираем в том же положении. Сердце стучит, а мне стыдно даже от мысли о том, что она сейчас чувствует руками мою ходящую вверх и вниз от истерики грудь. Проходит мгновение, прежде чем я снова скользну взглядом по ее лицу и остановлюсь на губах. Подаюсь вперед, не знаю зачем и почему. Просто делаю то, что делаю и не отдаю себе отчета в этом. Рискую, так сильно, что следующим ее действием безусловно окажется удар наотмашь по моему лицу. Но я все равно делаю это, и как итог – касаюсь ее губ в поцелуе. Просто хотел попробовать ее губы на вкус и мне совсем не важно какие за этим будут последствия. Отстраняюсь почти сразу. – Прости-прости-прости, - сто тысяч раз повторяю одно и тоже и оказываюсь на ногах так быстро, словно все это время стоял. Помогаю ей, в очередной раз чувствую какое-то космическое притяжение, когда касаюсь ее руки. Она отстраняется, а я снова краснею, как будто сделал что-то настолько ужасное и омерзительное, что мне впору было бы бежать обратно в Мексику, нежели продолжать стоять и смотреть на нее. Но я не могу поступить иначе и не мог до этого. Не жалею об этом, но жалею, что сделал все именно так. Ведь теперь в ее голове безусловно точно останется неприятный оттенок нашего знакомства, а значит все потеряно и обрублено уже на корню. – Прости, - повторяю снова, вспоминая о том, что вероятно ее парень или брат, или кто-то еще будут не рады тому, что какой-то неизвестный хрен прикасается к такой замечательной девушке. Ведь она действительно замечательная, потому что прошло уже несколько секунд, а удара по лицу я так и не получил. Стою, как будто пригвожденный к полу и пытаюсь придумать пути отступления, но в голове только одно сплошное перекати поле и ни одной нормальной мысли. Лицо искажает какая-то странная сожалеющая эмоция, которую не могу контролировать. Сдерживаюсь, чтобы в очередной раз не извиниться и молчу. А в душе переворот и тысяча взрывов. И бешено бьющееся сердце.

[indent] Я никогда в жизни не испытывал подобного смущения и чувства неловкости, особенно из-за поступков, который совершил самостоятельно, а не оказался свидетелем чьего-то грандиозного провала. Дно пробито и... пробил я его сам, лично, собственными руками, точнее, губами и жаждой попробовать на вкус губы абсолютно незнакомой мне девушки. Я только что узнал ее имя и воспользовался собственной, судя по всему, просто безграничной наглостью и поцеловал ее. Еле сдерживаюсь, чтобы не сделать это снова, но она быстро оказывается на ногах, также, как и я. Быстрее, чем хотелось бы, даже голова закружилась. Может быть это от удара, может быть от резких смен положения, но все же где-то в глубине души есть понимание созвучное с моим собственным желанием и шальной мыслью о том, что подобное мое состояние вызвано ею. Ее присутствие удивительно быстро превращает меня из не выспавшегося, замученного после прошедшей тяжелой ночи парня в смущенного подростка, который совершил что-то ужасное. Но не ошибку. Нет. Я допустил эту мысль лишь на секунду, но о содеянном не жалею. Извиняюсь так часто, что хочется ударить самого себя. Неловкость становится ощутимой. Я чувствую, как она повисает в воздухе и становится частью моего настроения. Хочется изменить это состояние, внести легкие корректировки в собственное сознание, но не могу. Даже в момент, когда она говорит. Обращается ко мне или просто произносит в воздух такое простое, абсолютно стандартное «все в порядке». Нет, не в порядке. Все далеко не в порядке, и она прямо сейчас весь мой прежний порядок в голове переворачивает с ног на голову. - Да, - киваю головой, бездумно смотрю куда-то в сторону, абсолютно пространственный взгляд, не обладающий никаким осознанием происходящего. Все это внутри, в душе, кипит и бурлит. А я просто киваю головой словно кукла. На ее поведение не сразу обращаю внимания. Только в тот момент, когда Кармен появляется передо мной с абсолютно простой просьбой, о которой я мог бы догадаться и сам, если бы не проваливался в собственные мысли. Прикусываю язык, чтобы в очередной раз не позволить себе извиниться. Отодвигаю мешающий ей на пути стул, слежу взглядом за ее перемещениями, замечаю про себя, как невероятно легко и просто девушка смогла переключиться с произошедшего на элементарные вещи. Не хочу, чтобы она чувствовала себя неловко, но пока сам не смогу избавиться от этого ощущения - ей помочь вряд ли смогу.
[indent] Проваливаюсь в собственные мысли. Прокручиваю произошедшее, взвешиваю все «за» и «против», честно говоря, слабо представляя зачем именно это делаю. Мозг превратился в бесформенную кашу, которую впору есть ложкой, а не рассчитывать на какие-то гениальные идеи и уж тем более стоящие мысли. Сажусь за стол, утыкаюсь в точку перед собой и думаю-думаю-думаю. Безостановочный процесс, который не могу остановить, потому что только так могу прийти в себя и хоть немного успокоиться. Попытка обмануть самого себя засчитывается, но все же трель чужого мобильника вырывает меня из этого бесполезного занятия. Я поднимаю голову, поворачиваюсь в сторону звука и только потом обращаю внимание на Кармен, которая поспешно тычет пальцем в экран своего телефона. – Да, конечно, - подскакиваю на ноги слишком быстро, и еще чуть-чуть точно упал бы, снова. Выглядел бы полным идиотом, как и до этого. Впрочем, наверное, даже сейчас выгляжу глупо, потому что то и дело чешу затылок и молчу. Жую губы, пытаюсь подобрать слова и избавиться от повышенной неловкости и этого непривычного состояния смущения, от которого с каждой секундой становится только хуже. Это был ее брат. Вчера звонил ее брат, а значит для меня появляется идиотский свет надежды. На что я рассчитываю? Ответа на этот вопрос у меня нет, но почему-то упрямо продолжаю цепляться за новую для себя информацию. Никак это не комментирую. Молчу, лишь киваю головой, как болванчик, даже в те моменты, когда она молчит. Господи, Мигель, с каких пор ты стал вести себя как полный идиот, который ни разу в жизни не общался с девушками? Куда делась прежняя уверенность? Откуда появился этот неизвестный персонаж, который одним взглядом и очаровательной улыбкой мог закадрить любую красавицу в университете, а теперь... Наверное, я слишком давно не общался с девушками, и потому веду себя вот так. Странно? Нет. Максимально глупо и в какой-то степени скованно. Не знаю, с какой стороны к ней подойти, чтобы в очередной раз не накосячить.
[indent] - Нет проблем, любой на моем месте поступил бы также, - совсем не ценю собственные поступки и отказываюсь понимать благодарность за такие элементарно простые вещи. Да, возможно я уберег ее от какого-то больного ублюдка, но... ведь каждый сделал бы тоже самое? Ага, особенно сейчас в современном мире. Не обманывай себя, Мигель, просто прими благодарность и веди себя, как адекватный человек, а не как идиот, который только и делает, что закапывает себя в воображаемую яму, выставляясь глупцом. Еще чуть-чуть и начну рвать волосы на голове от того, как нелепо себя веду. Встать к стенке и замолчать? Господи, все так чопорно и вычурно. Это не я. Чувствую дискомфорт, хочется закричать, но вместо этого хожу за ней по пятам абсолютно молча. Мешаюсь, наверное, ужасно, но не могу ничего с собой сделать. Оправдываю свое поведение попыткой быть полезным и подсказать, если что где что находится, но Кармен справляется и без меня. С осознанием глубокого сожаления провожаю ее до двери. В голове бьется четкая мысль остановить ее, хоть как-нибудь. Попытаться объяснить свой поступок, сбить с воздуха это напряжение. Но я не могу. Слова упрямо застревают в глотке, а я не могу их собрать в толковое предложение. Мысли рассыпаны в голове словно мелкий бисер и как бы ни старался, но привести их в более-менее божеский вид не могу. Возьми у нее хотя бы номер, ведь есть вероятность, что вы больше никогда не увидитесь! Веду мысленную борьбу с самим собой и проигрываю, потому что не нахожу в себе силы озвучить собственное желание вслух. Печально улыбаюсь, смотрю вновь куда-то в сторону, в очередной попытке совладать с мыслями. Откликаюсь на ее голос, когда обращается ко мне по имени. Поднимаю взгляд, встречаюсь с ее и снова улыбаюсь, но на этот раз как-то искренне и открыто. Не знаю, что со мной происходит и почему эти эмоциональные качели с такой силой раскачивают меня из стороны в сторону. Я вот-вот сорвусь в пропасть, но пока мне хватает упрямства держаться крепче за поручень.
[indent] Шаг навстречу. Еще один. И еще один. Руки, ранее сложенные на груди, повисают бесполезно вдоль тела. Она тянется ко мне, оставляет мягкий поцелуй на щеке и отстраняется. Смотрю на нее, как ошалевший. Облизываю губы, тянусь чтобы поцеловать снова, но вовремя одергиваю себя. Покачиваюсь и вновь оказываюсь прижатым к стене. Хочу приклеить себя к ней, чтобы во время очередного соблазна выкинуть какую-нибудь глупость – ограничить собственное движение и не позволить это сделать. Стою молча, не в силах произнести даже звук. Мычу что-то нечленораздельное, киваю и лишь в тот момент, когда она дергает ручку входной двери на себя, собираюсь и, - тогда до завтра, - выдаю что-то подобное. Говорю слишком тихо, но вижу, как она бросает взгляд напоследок и уверен, на тысячу процентов, что она меня услышала. Дверь закрывается, а я прячу лицо руками, потому что... Что же я за идиот, господи боже мой.

[indent] - Сегодня не твоя смена, Мигель, ты чего тут забыл? – Стив встречает меня в стандартной позе любого бармена – вытирая бокалы. – Соскучился поди, - Стейси оказывается рядом слишком неожиданно, от чего я вздрагиваю и не могу сдержать нервного смешка. – Да, очень соскучился, - отвечаю, не скрывая толики яда в голосе. – На самом деле нет, то есть да, но нет, в общем, - сажусь за барную стойку, тяну пальцами чистый бокал, который Стив только что выставил на стойку. – У меня вроде как тут свидание и я очень надеюсь, что вы оба сделаете вид что ничего не знаете и не слышите. Но это позже, сначала у меня выступление, ну, если я не ошибся и сегодня воскресенье, - вскидываю руку с наручными часами, утвердительно киваю в ответ на собственные слова. – Да, я не ошибся, поэтому будете наслаждаться моей компанией еще пару часов, - стакан из моих рук перекочевывает обратно к Стиву. Я молчу, ожидая реакции друзей, которые, кажется не торопятся задавать вопросы. Также молча изучают меня и мое лицо. – Мне кажется или с тобой что-то не так? – Стейси склоняет голову на бок, подпирает рукой подбородок, а затем бросает взгляд на Стива, который в аналогичной позе также нахально изучает мое лицо. – Совсем чуть-чуть, что-то изменилось, но никак не пойму, что, - едва сдерживаюсь, чтобы не закатить глаза. – Я понял, я исчезаю с глаз долой, иначе вы успеете довести меня прежде, чем я выйду в смену, - фыркнув, слезаю со стула и цепляю пальцами куртку, которую ранее благополучно снял и уложил на соседний стул. – Ждем тебя на сцене, красавчик, - отмахиваюсь от комментария, летящего мне в спину и исчезаю в подсобном помещении.
[indent] Впервые нервничаю так сильно, что не могу встать с маленького дивана. Людей вокруг так много, что мне начинает казаться, будто я вот-вот готовлюсь выступить на мировом конкурсе, а не в маленьком баре. Перебираю струны гитары, успокаиваюсь под их тихий звук и выдыхаю. Мне нужно отработать смену, чтобы были деньги. Все крутится вокруг жажды жизни и нежелании возвращаться обратно, а, ну, и конечно же вернуть злосчастный долг, который висит над моей головой словно грозовая туча и не дает жить спокойно. Встаю на ноги, делаю глубокий вдох, цепляюсь пальцами за гриф гитары и тяну ее за собой. Уверенным шагом выхожу на сцену, не решаюсь поднять глаза, чтобы не смотреть на присутствующих, потому что уверен на тысячу процентов- Кармен среди них. И как только я увижу ее лицо моя уверенность испарится, словно пыль. Поднять голову и бросить пространственный взгляд, улыбнуться, потому что так положено и так ты располагаешь к себе публику, а от этого зависит размер твоих будущих чаевых – это да. Стандартная процедура, которую я делал не одну сотню раз. Но сегодня – что-то идет не так. Точнее, абсолютно все идет не так. И я встречаюсь взглядом с девушкой, которую совсем недавно спас от какой-то ужасной беды. Отпускаю состояние полного оцепенения с себя, откашливаюсь и кажется слишком громко. Сажусь на стул, который поставили специально для меня. Укладываю гитару на ногу, четко под левую руку. За эту гитару мне пришлось выложить довольно крупную сумму, потому что стандартные гитары все под правую руку. А я уродился вот таким странным музыкантом, который играет исключительно левой рукой. Странная мелочь, которая у всех моих знакомых музыкантов вызывает нескрываемое удивление, если его можно так назвать. Вновь бросаю взгляд в сторону Кармен, киваю ей и лишь после того, как получаю кивок в ответ, начинаю перебирать струны своей гитары. Прикрываю глаза, чувствую, как ритм сердца успокаивается и подстраивается под музыку, которую я создаю прямо сейчас. Наслаждаюсь этим моментом, и лишь когда полностью убеждаюсь в том, что чувствую себя вполне уверенно и спокойно начинаю петь. Никто не узнает насколько коротким должен был быть этот проигрыш, который я растянул почти в несколько раз. Не решаюсь перевести взгляд в ту сторону, где видел свою новую знакомую. Смотрю четко перед собой, цепляюсь за лица каждого присутствующего, улыбаюсь, потому что вижу Стейси, переключившую все свое внимание на меня и Стива, который даже отложил в сторону свои бокалы. Когда-нибудь меня будут узнавать повсюду, когда-нибудь я стану популярным и известным, и возможно я перестану получать столько удовольствия от того, что делаю, что пишу и чем занимаюсь. Но пока – вкладываю душу в каждую ноту, в каждое слово, которое произношу. Песня за песней, меняю ритм и чувствую, как меняется собственное настроение. Как становится легче и проще, как наконец спадает напряжение и смущение. Вливаюсь волной в любимое дело, которое уносит меня как можно дальше от всех проблем. И закончив выступление я уже не чувствую себя прежним смущенным мальчишкой, что вчера совершил, кажется, одну из самых больших глупостей в своей жизни. Встаю со стула, оставляю своей любезной публике поклон, и ухожу со сцены. Как можно быстрее, чтобы не потерять настрой и быть таким же уверенным в себе, когда подойду к Кармен и... у нас будет свидание? Это же свидание? Только сейчас до меня начинает доходить масштаб всей катастрофы и хуже становится лишь от того, что предложение встретиться здесь снова поступило не от меня, как положено, а от нее. Стараюсь не думать об этом, откидываю в сторону все лишние эмоции и мысли, которые упрямо одолевают меня пока иду обратно в подсобку, забираю некоторые нужные мне вещи, в том числе и те, что пригодятся сегодня. Гитару забираю в последний момент – боюсь оставить ее тут и... лучше буду носить с собой, чтобы занять свои неугомонные руки и ограничить доступ к некоторым своим возможностям выкинуть какую-нибудь ерунду.
[indent] - Привет, - на выдохе, едва окажусь рядом с Кармен. – Почему такая красивая и одна? – Господи, Мигель, закрой рот или случится беда. Но я не могу остановиться. – Если ты не против, то я все же уведу тебя из бара, потому что хочу, чтобы сегодняшний вечер прошел в иной обстановке, и... Если честно события прошлой ночи немного напрягают меня, точнее, тот персонаж, который может вновь оказаться тут и, - протягиваю ей руку, такой уверенный, что удивляюсь самому себе, - пойдем, тебе понравится, - не отстраняюсь. Жду, когда возьмет меня за руку, тяну ее на себя, чтобы помочь встать, поправляю ремень от чехла гитары и веду за собой, в сторону выхода. – В городе есть много клевых мест, где тебе понравится. Я знаю, что ты вчера приходила на прослушивание, я слышал, как ты поёшь и мне очень понравилось, - говорю честно, искренне, впервые не чувствую смущения. Бросаю взгляд в ее сторону, вижу смущение, но не придаю ему слишком много значения. Не хочу, чтобы чувствовала себя неловко, поэтому продолжаю говорить. Интересно, мой рот вообще хоть когда-нибудь закроется? – Тут недалеко есть одно место, оно сперва может показаться тебе странным, но, я уверен, что тебе там понравится, - мои глаза загораются, - я давно не видел людей, у которых загораются глаза, когда играет музыка или кто-то поет в радиусе пары метров, - признаю тот факт, что изредка следил за ней во время своего выступления и, честно, не жалею об этом.
[indent] Подвожу ее к двери, ведущей в помещение. Абсолютно невзрачное место, подсвеченное такой же невзрачной вывеской. Дергаю ручку, захожу внутрь, завожу ее за собой. – Добро пожаловать, - перед нами почти битком забитое помещение, освещенное тусклым бордовым светом. В углу комнаты огромный рояль и несколько музыкантов, в руках которых саксофоны. Как только пересекаешь порог этого заведения – чувствуешь, как музыка проникает под кожу и буквально заводит твое сердце заново. Ритм сбивается, ты чувствуешь мелодию, которая рвется наружу, рвет душу и заставляет тебя улыбаться, как сумасшедшего. – Это известный только в своих кругах джазовый клуб, и я тут частый гость, пойдем, - веду ее вновь за собой, избегая лобового столкновения с другими посетителями, в уголок, за столик, откуда идеально видно происходящее на сцене. Помогаю расположиться на мягком диване, сажусь рядом, отставляю гитару в сторону, чтобы освободить руки. – Местная публика очень доброжелательная, здесь ты точно не столкнешься с такими уродами, с каким столкнулась в прошлый раз, - поднимаю ладонь в приветствующем жесте обращенный к одному из парней с саксофоном. – Это Энди, он играет на саксофоне с шести лет и всю жизнь мечтал играть на сцене, как видишь, мечтам свойственно сбываться. А рядом с ним Юджин – он играет столько, сколько себя помнит. И, наверное, это единственное, что он о себе помнит, потому что все остальное о нем покрыто тайной, - улыбаюсь, бросаю взгляд на Кармен и, честно, не могу скрыть наслаждения от того, с каким восторгом она изучает все вокруг. Буквально через мгновение к нам подходит официантка, которую и официанткой-то назвать сложно: внешне она такая же, как и все тут присутствующие. Мурлычет что-то себе под нос и пританцовывает под такт льющейся со цены музыке. – Мигель, рада тебя видеть, - переводит взгляд на мою спутницу, - это Кармен, она тут новенькая, - официантка протягивает ладошку для приветствия. – Я Оливер, но, да..., - она делает неоднозначный жест рукой снизу вверх, - мой папочка решил пошутить над дочкой, потому что всю жизнь хотел сына, но что же, вот я перед вами, и я девушка, поэтому для друзей просто Олли, рада знакомству, что будете пить? – я смотрю на девушку, затем снова на официантку и заказываю самый простой безалкогольный коктейль себе и девушке. – Через пятнадцать минут тут начнется импровизационное шоу, и, если захочешь, мы можем стать его полноценными участниками, - в глазах огонек, а в сердце надежда на то, что девушка, которая согласилась провести вечер со мной не откажет поучаствовать в маленькой импровизации.

[indent] Моя жизнь с каждым днем все больше становилась похожа на рутину, в которой пропадают все взрослые. Не то, чтобы я считал себя всё ещё ребёнком или, ну, на крайний случай подростком. Да, у меня играло детство в одном месте, но в случае необходимости я становился максимально серьёзным, что ставило в тупик даже тех людей, которые давно меня знают. И все же, с момента полного отказа от поддержки матери - все произошло в обратном направлении и теперь я вызвался ей помогать, как никак сын, единственный мужчина, опора и поддержка - я попал в стандартный круговорот жизни. Работа, дом, ещё одна работа, две подработки и желание заработать как можно больше, чтобы побыстрее расквитаться с ненавистным долгом. Мое обучение в колледже мы бы не потянули, а грязные деньги, заработанные моим отцом - были неплохим гарантом на счастливое будущее. Если бы только я не знал как именно они были заработаны и какая темная история прячется под каждым центом, даже будучи сохраненными на банковском счёте. Не уверен, что смог бы перестать жить в подобном темпе, даже если бы уже завтра вернул все обратно. Но осознание взрослой жизни, которая пришла и внезапно изменила весь ход моей жизни - все еще давалось с большим трудом. У меня не было возможности ходить по барам, разве что на работу. Не было времени даже написать новую песню, хотя идей было хоть отбавляй. Все превратилось в одно сплошное «надо» в окружении таких же необходимых обстоятельств, с которыми нужно было расквитаться побыстрее. Слишком много надо в жизни человека, который ещё ничего не успел посмотреть, не успел даже толком насладиться жизнью. Но сегодня, не знаю уж по счастливой случайности, или судьба решила преподнести мне подарок далеко не на мой день рождения - я в джазовом клубе, с потрясающей девушкой, с которой, кстати, познакомился при таких же странных, весьма необычных, обстоятельствах. Мне нравилась ее некоторая смущенность и поражало то, как при таком спокойном характере она уверенно держалась в незнакомом месте. Местная колоритная публика совсем не была похожа на общество того идиота, от которого мне удалось ее отбить. Здесь, в стенах этого небольшого помещения, жизнь была совсем другой. Именно такая она мне и нравилась. Яркая, активная, наполненная мужской, от которой душа рвётся наружу и хочется танцевать, не обращая внимания на удивлённые взгляды. Здесь никто не посмотрит на тебя косо, потому что каждый испытывает все тоже самое. Те же эмоции и необыкновенный восторг от происходящего. Здесь правит музыка и джаз, здесь ты можешь стать королём в один момент и никто не посмеет скинуть тебя с трона или сбить корону, которую ты возложил сам себе на голову.
[indent] С каждой минутой я все больше убеждался в правильности принятого решения. Я выбрал идеальное место для... первого свидания? Не знаю, не хочу вешать ярлыки и пугать своей излишней настойчивостью такую потрясающую девушку. Редко когда хочется быть нас лучшим джентльменом. Современные женщины вызывают отвращение и пугают, потому что уверены в себе и думают, что могут справиться без чьей-либо помощи. Мужчины любят завоевывать и покорять не меньше женщин. Но не всякая из них позволит подобную роскошь. А вот Кармен, пусть я совсем плохо ее знал, точнее, совсем не знал, не внушала подобной силы. Для неё хотелось быть рыцарем, который непременно будет готов спасти ее из лап дракона ни раз и даже ни два. Она поражала скромностью и в тоже время была какой-то... своей. Буквально за минуту вжилась в общество, хоть и видно было невооруженным взглядом - ей страшно. Новые люди, совсем незнакомое место. Но я-то. Я-то был ей знаком, верно? Наверное, поэтому мне так просто удалось затащить ее на сцену, подобрав песню, которую знает каждый присутствующий, да и на напой ее на улице - подпоет любой прохожий. Это было не запланировано. Я вообще ни разу не видел импровизацию в этом клубе, но ребята саксофонисты быстро адаптируются к прихотям своих слушателей, а да десятку станцуют что угодно. Они настраивают на позитивный лад одними только своими вдохновленными лицами, что даже самому серьёзному человеку, попавшему сюда, будет сложно удержаться.
[indent] Песня заканчивается неожиданно и быстро. Мы срываем аплодисменты и уходим со сцены. Замечаю легкое смущение на лице своей спутницы, и в тоже время нескрываемый восторг. Чувствую, как сплетаются наши пальцы и от того смущаюсь сам, словно никогда не держал девушку за руку. Не знаю, почему веду себя так... странно, но мне это даже нравится. Пытаюсь сгладить собственную неловкость, которую наверное за версту видно и можно прочитать даже на кончиках моих ушей, тороплюсь придержать девушку за талию и увести в сторону в тот момент, когда веду ее к столику и избегаю лобового столкновения с танцующей парочкой. Добираемся до нашего места без происшествий. Плюхаюсь на стул напротив, не могу избавиться от улыбки на лице. Сердце в груди стучит так бешено, будто я только что пробежал километр, но с таким удовольствием, что с легкостью повторил бы, и даже не раз. Это было действительно идеально. Все, от начала и до конца. Но вечер еще не окончен и что-то подсказывало мне, что впереди будет ещё интереснее.
[indent] Сомнений в том, что с ней будет интересно, что она способна поддержать любую тему для разговора, у меня не было изначально, но с каждой проведенной вместе совместной минутой я в этом лишь все больше убеждался. Даже при условии отсутствия алкоголя в наших стаканах и изобилие вкусных закусок нам удалось обсудить все на свете, начиная от музыки и заканчивая какими-то нелепыми историями из жизни, которыми в основном делился я. Не хотелось торопить ее в раскрытии каких-то может быть неловких моментов из ее биографии, но не знаю как и почему, тема плавно перешла на самое важное и безусловно более интимное чем рассказ о том, как я облился кофе перед основным прослушиванием в баре.
[indent] В воздухе повисает неловкость, которую очень хочется сгладить. Чувствую, будто хожу по минному полю и любое не так сказанное слово испортит все на корню. Поэтому молчу. Сжимаю пальцами свой стакан, кручу его вокруг оси, наблюдая за тем, как остатки напитка расплескиваются на полупрозрачные стеклянные стенки. Я прекрасно понимал ее чувства, и знал, что в ее истории безусловно есть такой скелет, о котором не каждому захочется рассказать. Но раз у нас такой откровенный разговор, то наверное и я могу позволить себе рассказать ей что-то личное. Приоткрыть завесу тайны на истинную жизнь Мигеля Алонсо, о котором она и так знает совсем немного. - Я понимаю все твои чувства и эмоции, честно, - оставляю, наконец, в покое несчастный стакан, освобождаю руки, кладу на стол так, чтобы больше не было соблазна ничего в них крутить. А вот ее рука, лежащая рядом - становится какой-то маниакальной целью. Настолько желанной до прикосновения, что с силой сжимаю зубы, еле сдерживаясь, чтобы не завыть от тупой боли в челюсти. - У меня тоже есть такой день, когда я делаю, что хочу и веду себя так, будто я не я, - дергаю плечами, в надежде скинуть с себя нарастающее напряжение. Выдыхаю, поднимаю глаза, наконец, найдя в себе силы встретиться с ней взглядами. - Это мой день рождения, - вновь пожимаю плечами, потому что наиболее очевидного ответа, наверное, ожидать и не следовало. - Не в смысле, что это обычный день для каждого человека, и каждый позволяет себе что-то такое, из ряда вон выходящее, но история моей жизни тоже скрывает в себе не самую приятную историю, связанную, как ни странно, но тоже с отцом, - не могу смотреть на неё. Чувствую, как начинаю нервничать, и от того слова сами рвутся наружу, быстро и без возможности остановиться. - В году очень много праздников, которые празднуют не только американцы. Но у меня есть такой праздник, который я праздновать ни за что не стану, - встречаюсь с удивлением на ее лице, и совсем ему не удивлён. - Хэллоуин, - отвечаю на ее немой вопрос, - в этот день моего отца арестовали, когда нашли у нас в сарае огромную партию, - замолкаю на мгновение, стараясь подобрать слова так, чтобы не вызвать возмущение у всех вокруг нас, - запрещённых веществ. В огромном количестве. Просто огромном, - ухмыляюсь собственным словам, но все равно продолжаю говорить. - Я знаю, что многие американцы считают, что мексиканцы просто конченные наркоторговцы, но это не так. Я не хочу сказать, что абсолютно все так думают, но судя по тому что снимают в кино и сериалах, то как отзываются о Мексике - говорит само за себя. Я, кстати не оттуда, если что, но очень близко, - улыбаюсь, стараюсь хоть немного разрядить обстановку, - Сан-Диего, тот ещё городок, - очередная ухмылка на моем лице. Не удивительно, ведь это одна из основных точек сбыта наркотиков. - Я ничем таким не занимаюсь и вообще я порядочный парень, но Хэллоуин не отмечаю, потому что для меня это как радоваться смерти человека, которого ненавидишь. Странно и нелогично, - кажется, надо постепенно менять тему, иначе разговор уйдет совсем не в положительное русло. - Но мне нравится твоя тактика. Иногда нужно сделать какую-то глупость, чтобы не чувствовать себя рабом системы и... неживым каким-то, а в твоём случае... - замолкаю на мгновение, пытаясь подобрать правильные слова. - Я думаю, что твой отец гордился бы такой боевой дочкой и кстати, голос у тебя потрясающий, - нахожу в себе смелость, чтобы толкнуть собственную руку вперёд и слегка коснутся ее пальцев. Не встречаю сопротивление, но в воздухе повисает неловкость, которая прямо таки исходит именно от меня.
[indent] - У меня есть ещё одна идея, - цепляюсь за ее руку, чтобы взять полноценно и на этот раз куда смелее, чем впервые. - Пойдём, - тяну за собой, вовремя вспоминая, что не оплатил счёт. - Момент, - вытаскиваю купюру из внутреннего кармана куртки, сую ее под свой стакан и теперь тяну руку девушки на себя уже полноценно, просто вынуждая встать и не раздумывать. - Доверься мне, - наглость с моей стороны просить о подобном дважды, особенно если вспомнить о том, что мы едва знакомы, но я все же позволяю это себе и веду за собой прямиком на улицу. Она не оказывает сопротивления, но естественно проявляет любопытство, на которое я отрицательно качаю головой. - Все сама увидишь, - отвечаю одно и тоже всякий раз, когда слышу вопрос о нашем будущем месте дислокации и иду по одному мне известному маршруту. Прямиком на набережную, огибая все тусовочные места и компании, которые не придадут нашему вечеру романтики. А вот место, куда я веду Кармен прямо сейчас - одним своим видом заставляет дыхание задерживаться, а сердце пропускать удар за ударом. - Когда мне грустно я прихожу сюда, - киваю в сторону огромного маяка, расположенного прямо на побережье океана. - Ты была тут? - задаю вопрос, в надежде на отрицательный ответ. Она качает головой, а я еле сдерживаюсь, чтобы не закричать от восторга и лишь сильнее тяну за собой. Вверх на лифте, еще выше, но уже по лестнице.
[indent] Выходим на смотровую площадку, где перед глазами открывается действительно великолепный вид. Позволяю нашим рукам расцепиться, чтобы дать немного свободы после такого упрямого движения за собой. Подхожу ближе к открытой площадке. Жду, когда Кармен окажется рядом. - Если я злюсь, то кидаю камушки прямо в воду. Удивительно, но это успокаивает, потому что попасть в воду ещё нужно постараться, - ухмыляюсь, не отвожу взгляда от вида перед собой. - Иногда беру гитару и играю что-то успокаивающее, но это бывает очень редко. Если ты захочешь, мы можем раз в неделю встречаться тут и я буду играть для тебя мелодии под твоё настроение. Тогда тебе точно не придётся напиваться в баре, - ухмыляюсь, но без злого умысла. Не хочу обидеть ее, потому что это будет просто непростительно. Она подходит ближе, а я на удивление становлюсь очень спокойным. Смотрю на неё внимательно, обращая внимания на то, какая она красивая при свете фонарей и маленьких маячных огней. - Тебе, наверное, часто об этом говорят, но даже если это и так, то я все равно должен это сказать. Ты очень красивая, Кармен. Ты не похожа на других девушек и, не знаю почему, но, мне очень хотелось тебе об этом сказать. Ты удивительная девушка, - еле сдерживаюсь, чтобы не добавить что-то глупое и нелепое в дополнение. Я и так слишком много уже наговорил, но радует тот факт, что я вновь не встречаю сопротивления. Мне впервые комфортно находиться с человеком, которого почти не знаю, словно душа нашла в ней что-то такое... родное, что сложно отпустить и, честно говоря даже думать о таком не хочется. Встречаюсь с ней взглядом и, не знаю почему, не знаю как и зачем - упрямо тянусь к ней навстречу, чтобы поцеловать. Потому что этого я хотел весь вечер и на этот раз не буду извиняться.